| Мужскую туристическую одежду купить |
Женскую туристическую одежду купить |
Итак, меня с моей женой Вероникой свел вулкан.
К 2012 году я не обзавелся ни семьей, ни возлюбленной, но очень много путешествовал. Работа в журналистике кидала меня по всей России с редкими передышками на написать тексты и обработать фотографии. Естественно, я не знал, что где-то на свете живет Вероника.
Вероника тоже много работала, много путешествовала и не знала, что есть я. Но зато знала про Камчатку и очень хотела туда попасть. Когда она узнала о фото-туре на Камчатку, мест в группе уже не было. Но потом кто-то отказался, так что она все-таки попала на край света. Где бродила между дымящими фумаролами, снимала кислотные озера в кратерах вулканов и чуть было не попала на ужин медведю. Это произошло в сентябре.
28 ноября я прилетел на Камчатку по работе. Днем раньше здесь же началось извержение вулкана Плоский Толбачик. Вроде бы ничего необычного - на Камчатке постоянно что-то извергается. Но здесь случай особый - извержение проходило на смехотворной высоте 2000 метров, до него совершенно реально добраться! Ровно в день прилета я потерял всякий сон, и дело было не только в джет-лаге. Я оказался на Камчатке ровно в момент начала извержения! Это не могло быть простым совпадением.
И я начал прорываться к Толбачику - привлек все ресурсы федерального журналиста и начал осаждать местные турфирмы, отдельных туристов-экстремалов и администрацию. Я готов был отдать все, что у меня было, занять и отдать еще, чтобы попасть на извержение. Но десяти дней оказалось недостаточно, чтобы преодолеть сопротивление всего мира. В тот раз на вулкан я так и не попал.
Я улетал с Камчатки с двумя кило икры и непреодолимым желанием вернуться. С того самого дня начался период страданий. Каждую фотографию извержения я начал воспринимать как личное оскорбление. Немногочисленные отчеты - как вызов. А потом в самый неподходящий момент - где-то в Ханты-Мансийске, на какой-то скучной пресс-конференции раздался звонок. “Антон, делай что хочешь, но чтобы 2 января ты был у нас. Полетим на Толбачик”. Камчатские друзья не подвели.
1 января, пока вся страна приходила в себя после бурной ночи и лениво дожевывала остатки оливье, я с огромным рюкзаком ехал в аэропорт.
Естественно, мы не попали на вулкан с первого раза, и потом еще два дня погода не давала нам вылететь и, что важнее, сесть у Толбачика. Но потом все сложилось. Мы подлетели к вулкану, покружили над ним и сели на засыпанный пеплом снег.
И начали снимать. Тропили по снегу, терпели ветер, который бросал в лицо пригоршни вулканического пепла, стояли на гребне с видом на кратер и смотрели, как вязкая, словно патока, течет по долине река лавы. Я никогда не забуду ночевку в палатке на тридцати пяти градусном морозе, когда стена палатки светится от подземного огня. Каждую минуту вулкан с жутким грохотом изрыгал новую порцию лавы, и от этого грохота палатка колыхалась и трепетала.
А потом наступило холодное утро и мы снова отправились к вулкану, бродили в двух сотнях метров от лавы и снимали все, что видели. Тогда я чувствовал, что эта съемка изменит мою жизнь.
На прощание один из организаторов этой экспедиции попросил у меня пару фотографий. Почему бы и нет. Так фотографии попали в сеть.
В это самое время Вероника, сидя в Москве, читала все, что только могла найти, об извержении Толбачика, ведь потоки лавы разрушили те места, по которым она совсем недавно бродила. И случайно наткнулась на фотографию: посреди черного от пепла снега стоит палатка, над которой возвышается столб алого пламени. “Кто этот псих, который там переночевал?”
В социальных сетях редко подписывают фотографии. И редко ставят активную ссылку на страничку автора. Но здесь было и то, и другое.
Вероника наткнулась на эту фотографию 30 января. 10 февраля мы с ней встретились, чтобы больше никогда не расставаться.
Вместе мы прошли конные походы по Северной Осетии и Карачаево-Черкесии, путешествовали по Патагонии и зимней Монголии, придумали и запустили собственный экспедиционный проект “Наследники степи”, пили чай вместе с киргизскими чабанами и поднимались в горы к яководам. И были и остаемся счастливы.
Всего этого бы не было, если бы у одного камчатского вулкана не лопнуло терпение.
